История про древний спорт и бортничество Беларуси.
Главные герои — семья Гвоздь

Хорошего меда должно быть мало

Пётр Гвоздь живет теперь в Речице, в частном доме. Еще недавно держал на участке и обычные ульи, но прибрал их от греха, как появился внук. Нас же сейчас интересует его главная специализация — «дикий» мёд. Это тот, который растет в мрачных древних колодах на здоровенных дубах.

Сейчас в моду вернулось праславянское слово «борть» (соответственно, «бортник»). Но вообще-то, в этих краях всегда использовался термин «колода». Соответственно, Гвоздь, а также его отец, дед и так далее — колодники (на всякий случай уточняет: но не те, которые каторжники).

— Это такое пчеловодство для ленивых, — пока, цепляя дном землю, едем в чащу, он дает основы теории. — Делать ничего не надо, и в этом главная ценность продукта. Только раз в год прийти и забрать то, что пчелы произвели.

Насчет «забрать» — не все так просто, еще вернемся к этому. Вообще же, такого меда много не бывает. Производительность колоды (того, что можно забрать) — килограммов 5—10 в год. Средний улей даст на порядок больше. А если насиловать пчел, то и на полтора. Петр Гвоздь говорит, бывало, доставал из колоды и 15 кило, но это редкость.

— За теми пчелами, которые живут в ульях, в любом случае как-то ухаживают, используют всякие препараты для борьбы с болезнями, вредителями, — объясняет он. — Я уже не говорю про подкормку… Конечно, это сказывается на составе меда. А за теми пчелами, которые в колоде, как ты будешь ухаживать? До них не доберешься, они сами по себе. Вот и получается мед самый честный и полезный, там ничего лишнего.

Богатый внутренний мир, глазом все равно не разглядишь, приходится верить на слово. Но колодный мёд отличается от обычного еще и чисто внешне. Он «растет» без рамок, свисает в виде бесформенных языков. Подделать такие сложно и вроде бы незачем.

Второй параметр — вкус. Петр хранит грамоту, завоеванную на конференции белорусских пчеловодов.

— Там конкурс проводится: специалисты пробуют мед и определяют, чей лучший. А у нас тогда, как назло, не было «обычного». Ну мы отжали этот колодный да и подсунули, не указывая, откуда он. В итоге заняли первое место!

Чисто спортивный интерес

Дикая «пасека» уже не первый век располагается в окрестностях маленькой глухой деревни Крынки, откуда родом Гвоздь. Это имущество досталось Гвоздю от отца, тому — от деда и так далее. Начало цепочки наследования теряется где-то в дореволюционных временах. Сейчас у Петра по деревьям в округе развешано штук десять жилых колод и еще много пустых.

— Можно было бы их заселить, но не вижу смысла. Большой экономической целесообразности в таком пчеловодстве нет. Разве что для себя — но ни я, ни дети с семьями столько не съедим.

В чем смысл промысла при такой скудной производительности? Не лучше поставить ульи и торговать направо и налево? Если по деньгам, то однозначно лучше, кивает колодник. Но не в деньгах дело.

Петр пытается объяснить, зачем ему это надо. Как-то выходит, что незачем, чисто спортивный интерес:

— Были годы, что и по 6, и по 10 рублей за кило мед стоил. Так зачем мне при такой цене ради этого количества по деревьям прыгать, заморачиваться? Я ульев понаставлю и в десять раз больше соберу.

Выходит, этот спорт все же способен приносить деньги.

Лезь да режь

Сейчас несезон для добычи меда, обычно Петр достает его осенью. Но сейчас покажет, как это работает.

— А вот тут мы, похоже, видим знаменательный момент, — показывает Петр куда-то вверх, где у летка вьются несколько тощих пчел. — Разведчики прилетели, осматривают колоду. Если понравится жилье, забьют место, и скоро сюда весь рой прилетит.

Вообще, что в голове у пчелы, не всегда удается понять даже опытному пчеловоду. Почему в эту колоду рой прилетел, а эту игнорирует?

— Бывает, и место вроде хорошее, и вода рядом, и все прочее — а пчелы не хотят, хоть тресни. И невозможно понять, что им не нравится. А бывает наоборот: из года в год селятся в определенную колоду, несмотря ни на что, даже если прошлая семья там погибла.

«Нет никаких способов»

«Натуральный искусственный мёд» (так и называется) из Китая вам продадут по 50 центов за кило, если возьмете 2 тонны. Ароматизатор какой предпочитаете — гречишный или акацию?

Иногда это откровенная гадость, но удалые китайские химики не стоят на месте. Теперь уже и пчеловоды не всегда уверены, что смогут отличить химический препарат от настоящего меда.

Слава богу, интернет полон ловких способов, как простой гражданский человек может с ходу отличить настоящий мед от еще более настоящего. И разоблачить афериста. «Прилипает к руке? Значит, там сахар, — вещает в популярном видео обаятельный дядечка под восхищенное кудахтанье курортных тёть. — Еще один способ — переворачиваем бутылку, и должно быть два пузыря…»

Это старый спектакль придорожных маркетологов. Продавать они могут хоть вино, хоть масло, хоть целебную грязь с частицами святых мощей. Такой энтузиаст даже тупо недолитую бутылку подаст как заботу о клиенте. Когда туристы из пригнанной гидом группы поплывут, надо добить их рассказом про биологическую память мёда.

— Да нет никаких способов, — Петр Гвоздь безжалостно растаптывает всю эту добрую сказку. — Даже я не отличу хороший мёд от плохого. Только лаборатория.

Вообще-то, и лаборатория не всякая способна исследовать мед глубже, чем на три дежурных параметра. А та, которая возьмется, сдерет бешеные деньги и попросит для исследований килограмм продукта. Вот и выходит, что совесть — единственный контролер пчеловода.

К гастролирующим мёдовым ярмаркам Гвоздь тоже относится скептически. Наверное, там есть и нормальный мед, но как угадаешь? Документы у всех одинаково красивые.

Логика таких рассуждений простая: как только коммерсант стал целенаправленно делать мёд на продажу, нет никакого экономического смысла не кормить пчел сахаром. Отличить все равно никто не сможет (ну, кроме того абхаза с видео).

Гвоздь говорит, что, если нет совести, то мёд производить вообще просто:

— Поставь рядом с ульем три литра насыщенного сахарного сиропа — утром получишь три литра меда. За ночь они все это переработают — иди продавай. Странно было бы, если бы соседи не гнали сейчас к нам потоками это вот добро.

Самое подлое, что формально это добро будет считаться именно медом и, скорее всего, нормально пройдет минимальные лабораторные тесты.

— Здрасьте. И как мне теперь покупать мед? Вы бы как выбирали?

— Я бы никак не выбирал. Если покупать, то только у знакомых. Вообще, единственный способ для простого человека — это идти к магазину «Пчеловод» и поймать там деда, который пришел за какими-нибудь рамками и разводит пчел для себя. Вот с ним и договаривайтесь.

Еще можно приехать в Крынки.